Осенний медосбор
В этом году ярко выраженного взятка в нашей местности не было, но в конце июня и во второй половине июля наблюдался некоторый медосбор и семья набрала около 60 кг валового мёда. 10 августа из четвертой кассеты сверху отобрал 14,5 кг товарного мёда, а остальной (около 45 кг) оставил семье в зиму, предоставив ей право самой формировать зимнее гнездо, Кроме того, скормил 3,9 кг сахара, так как в мёде имелась значительная часть пади, Таким образом, семья пошла в зиму с запасом корма около 50 кг.
Последний отличный очистительный осенний облёт семья совершила 14 октября, что обнадеживало зимовку.
24 октября убрал запасное дно из-под четвёртой кассеты, но убрать рамки из неё не удалось, потому что зимний клуб сформировался в третьей и четвёртой кассетах. Опять не по Соколову, а по-пчелиному. Поставил пятую и шестую пустые кассеты, и так семья ушла в зиму. Леток, как и в 1996 г., оставил между второй и третьей кассетами снизу, размером 25×9 мм.
Приведу утверждение Ф. А. Соколова о том, что семья «…при наступлении первых осенних холодов закупоривает дупло дерева под этим мёдом всею своею массою, как пробкою, для того чтобы… не пропустить мимо себя в голову, где хранится кормовой мёд, несоответствующей температуры воздух и через это иметь возможность держать мёд непременно на летнем положении, т. е. в тёплом жидком виде…». В моём случае и это не получилось. 28 октября мёд в верхних двух кассетах (по край-ней мере в верхней на ощупь был совершенно холодным. Возможно, это потому, что «улей- дупло» — это не само дупло, а над головой клуба было слишком много меда – почти две с половиной кассеты, т.е. около 500 мм по вертикали.
Когда я приобрёл дистанционный термометр и начал эксперимент по развитию пчелосемьи по методу дупла — сверху вниз, то решил проверить температурный режим внутри улья.
При уже упоминавшемся эксперименте по проверке внутрипавильонной температуры я решил проверить в ходе зимовки температуру в улье-дупле, в том числе и температуру мёда. В улей были помещены два датчика: один на верхнем положке, под утеплительной подушкой, для измерения температуры в верхней части мёда, а второй — на дне улья, для выяснения, какая она будет в самом низу искусственного дупла.
Здесь подтвердились выводы, сделанные Ф. А. Соколовым для естественного дупла. Мёд в ходе всей зимы имел положительную температуру, а температура у дна улья имела промежуточное значение между наружной и внутрипавильонной за счёт поступления холодного воздуха через летки, выходящие в окружающую атмосферу, отличаясь всего на несколько градусов. Например, в феврале 2001 г. эта разница не превышала 5°С.
Разумеется, питание пчёл в течение зимы незамерзавшим мёдом положительно сказалось на зимовке пчелосемьи. На графике за февраль видно, что температура мёда в верхней части не опускалась ниже +14°С, а на дне улья — ниже -18°С, хотя наружная достигала -27°С.
Понятно, что в нижней части у клуба пчёл мёд имел температуру более высокую, или, как утверждает Ф. А. Соколов, находился в жидком состоянии, что способствовало успешной зимовке пчёл.